Режиссер из Санкт-Петербурга Янковский — давний друг Камерного театра. Он ставил здесь «Чайку», пьесу по мотивам «Отцов и детей», ерофеевскую «Москву-Петушки». А 10 марта решил начать новую уральскую историю с труппой Камерного и Викторией Мещаниновой. Собственно, читка пьесы — на сто процентов идея Алексея Янковского:

— Эта пьеса связана с Челябинском так же, как и я. Не знаю, как так получилось, может потому, что я влюблен в Викторию Николаевну (Мещанинову, прим. ред). Я уже читал ей первую часть этой пьесы. Причем я смеялся, а она смотрела на меня так серьезно. Но иногда улыбалась.


Встреча идет в зале Союза театральных деятелей. Янковский стоит возле небольшой сцены, вокруг сидят актеры Камерного, других театров, поклонники и даже критик Владимир Спешков. Слушают Янковского и смеются в ответ.

На читку пьесы уже можно продавать билеты: околотеатральный юмор, актерские ответные шутки, экспромты. Я просто не могу оставить несколько прекрасных диалогов этой сумасшедшей читки при себе.


Янковский берет пачку листов, поправляет шарф, отводит руку в сторону, как бы представляя невидимого человека:

—  Пьеса называется «Витенька и другие». Ее написал мой хороший друг, режиссер шоу «Большая разница» Юрий Владовский. Пару лет назад он посмотрел мой спектакль «Машина едет к морю», а через месяц позвонил и сказал, что написал для меня пьесу. Не знаю, как здесь это воспримут, мне было очень смешно. Пьеса по поводу всего, по поводу нас, нашей идентификации. И связана с невероятными русскими сказками. А где сказки, там Урал, уникальное место, водораздел, можно сказать. Тем более, что Урал в тексте упоминается.

— И метеорит? — уточняю.

— И метеорит. Тут ведь как. Люди перестали обращать внимание на знаки. Раньше если метеорит летит, значит что-то будет, небесный знак. А сейчас, ну прилетел, ну окна выбил. И никто не думал чего-то ждать, например, ковида. Так что пьеса немного и о нашей русской фанаберии.


Янковский улыбается чуть растерянно, оглядывая почти полный зал. Кажется, он не ожидал, что соберется кворум.

— Итак, фантастическая комедия в двух действиях и 19 разговорах. Так автор пишет. И даже посвятил некой Поленьке. Действие первое, разговор на далекой планете, бескрайней, каменистой... А здесь можно включить что-нибудь, какой-нибудь свет, да? Кто знает?

— Я не знаю, но я готов!, — рвется с дальнего ряда Ленин (актер Александр Сметанин).
— Сейчас, попробуем, — поднимается с места Сталин (актер Петр Артемьев).
— Я могу с фонариком постоять, — томно замечает еще одна актриса Камерного.
— Это Татьяна Кучурина, — улыбаясь, комментирует Янковский, — Лучшая Чайка России, я пока не нашел лучше.


Режиссер встает под софит, чтобы свет падал на страницы и продолжает:

— Знаете, какой главный вопрос цивилизации? А сможет ли цивилизованный человек, оказавшись на необитаемом острове, эту цивилизацию возродить? Я читал пьесу и думал почему-то о Челябинске, манящем, привлекательном и актерах Камерного театра, которым удается сохранять все человеческое и важное. Так что на вас, можно сказать, вся надежда цивилизации! Так вот, «небо полное лун и галактик, низкая гравитация и высокая радиация. У небольшого валуна стоит Сокол в скафандре и внятно зачитывает: человек — общественное существо»...

Янковский продолжает читать, действие давно переместилось в типичную русскую деревню. Актеры смеются все больше, заряжая друг друга. Непонятно, кто хохочет громче: Петр Артемьев (Сталин), Татьяна Кучурина (Нина Заречная), Владимир Зеленов (бывший актер Камерного) или директор театра Илья Коломейский.


Слушаю и прикидываю мысленно, сколько времени может занять постановка. И вообще, согласится ли труппа Камерного поставить пьесу незнакомого автора — новичка?

— Какого незнакомого, вот же визитка, — прерывает мои мысли Янковский. Это он продолжает читать пьесу, но как ловко попал!

К слову, пьеса Владовского действительно нигде больше не читалась и не ставилась, зато была опубликована в журнале «Современная драматургия» (апрель-июнь 2020), а в 2019 вошла в лонг лист премии «Действующие лица».

— Я читаю просто так, мы потом можем взять другой материал для постановки. Но прочитать — мой долг. Читка — это ведь завоз новой энергии. Актеры слушают меня, я слушаю их. И я здесь, в челябинском Камерном, потому что тут все живые, что-то происходит. Я мертвые пространства стараюсь не посещать, — уточняет Янковский. 


—  Вы вот умрете, а мне с этим жить потом, — заканчивает читать первую часть столичный гость. — Давайте на этом перерыв?

Явно сатирическая история Юрия Владовского написана так, что к содержанию не придерешься, а смеяться и выискивать завуалированные намеки можно долго и со вкусом. Еще цитата из пьесы:

— А какими полетами вы руководите?
— А вот разными. Тут какой принцип, если где-то что-то летает, то этим руководить надо.

И может «Витенька» станет еще одним хайповым спектаклем Камерного театра, каким совсем недавно стал «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича».