15 мая свой 80-й день рождения отпраздновал ведущий артист Челябинского театра драмы Борис Николаевич Петров. Он уже 57 лет «живет» на сцене, из них 45 — в челябинском театре. За долгую карьеру актер исполнил более ста ролей из русского и зарубежного репертуара, и продолжает играть сейчас. Корреспондент сайта «Первый областной» побывал за кулисами Челябинского театра драмы имени Наума Орлова и задал интересующие зрителей вопросы заслуженному артисту.

Борис Николаевич, Вы один из самых любимых актеров у зрителей, но не многие знают, как Вы связали жизнь с театром.

Это было мое желание, внутренний позыв с юных лет. Я всегда ощущал это. Сначала в Доме культуры в театральном кружке занимался, потом в драматическом театре был работником сцены. Поэтому я уже был хорошо знаком с театром. Из-за этого мое желание только укреплялось. И в 1959 году я поступил в театральную студию при Омском драматическом театре. В 1962 году получил «корочки», что я артист театра (смеется). Так я осуществил свою мечту — быть актером. И вот, я уже более 50 лет на сцене.

Вы играли в Омском академическом театре драмы, но как оказались в Челябинске?

Прежде чем сюда попасть, я ездил по всему Советскому Союзу и работал в 11 разных театрах. На то были разные причины. И материальные тоже. Но даже работая по году в разных местах и труппах, я держал себя в форме, приглядывался ко всем, набираться опыта. Потом я написал в Казань. Это мой любимый город, и мне очень нравится их театр. Там работал главным режиссером Наум Юрьевич Орлов, я ему написал, он приехал, посмотрел на меня и взял в Казанский театр. А потом, когда он перешел сюда в 1974 году, я перешел вместе с ним. С ним мы проработали 33 года. Так что я попал сюда, зная Владимира Юрьевича как человека, который мне нравился и импонировал как режиссер и руководитель.

Как проходила учеба в театральной студии?

У нас был великолепный педагог — Изабелла Григорьевна Баратова. Она потом переехала в Челябинск. Это потрясающая актриса. Я называл ее «Раневская на периферии» — она могла играть все. Мы учились при театре и поэтому присутствовали постоянно во всем этом процессе. Я был лучшим в группе, даже на втором месяце учебы получил роль в пьесе и в дальнейшем уже участвовал в спектаклях этого театра. Так что мне во всем повезло – и с ролями, и с педагогами.

Все говорят: «А что Петров? У него театр». Кроме искусства у меня вообще ничего нет.

Была ли у Вас другая мечта, не связанная с театром?

Я раньше очень хотел стать пианистом и еще выучить английский язык. А так в принципе только театром и живу. Всю жизнь посвятил ему. Все говорят: «А что Петров? У него театр». Кроме искусства у меня вообще ничего нет.


Вы играете уже 57 лет. Что Вас вдохновляет оставаться на сцене?

Конечно же те люди, с которыми я работаю. Прежде всего, Наум Юрьевич Орлов — я его называю своим духовным отцом. Это талантливейший человек, который мне многое в жизни дал и многому научил. Благодаря этому я работаю с удовольствием. Второй человек — Игорь Кузьмич Перепелкин, 24 года я с ним работал. Он меня тоже многому научил и дал возможность и вдохновение работать дальше. Они все давали мне подпитку и удовольствие. Ну, и репертуар. Вообще мне очень повезло — со второго года в театре я играл главные, хорошие роли. А когда роли хорошие, то и актер растет, это поднимает внутреннюю сущность, желание, вдохновение, открытие, создает неожиданные повороты в решении. Ну и, конечно, публика. Я же слышу, как она дышит, как слушает, как она воспринимает.

Изменился ли зритель за это время?

Да, конечно. Все меняется. Невозможно сделать так, чтобы жизнь была в одном русле тысячу лет. Как только приходит новое поколение, а это обычно каждые 20-25 лет, оно меняет жизнь. Мы то, может быть, в силу своих устойчивых привычек где-то подвержены постоянству, не очень-то сильно меняемому. А молодежь — она приходит с новыми мыслями, взглядами. И если не хочешь быть «выброшенным на обочину», то приходится прислушиваться: что ей интересно, как она это воспринимает, о чем думает. Нужно все брать на вооружение и пытаться находить общий язык с этими молодыми людьми. Насколько это удастся — другой вопрос. Но чтобы ты был все время в работе, нужно прислушиваться. Я здесь 45 лет проработал, и очень четко прочувствовал. Я говорю о душевном, о взглядах на жизнь. Вот уже три поколения сменилось, и сейчас я пытаюсь, насколько мне это удается, соответствовать этому.


Какая роль была для Вас самой сложной?

Этот вопрос довольно нелегкий. Я играю в основном роли из классического репертуара, которые очень сложны. Драматург там, конечно, глубоко капает. Просто выучить текст — неинтересно. А процесс поиска, анализа героя вместе с актерами, режиссером очень долгий. Любая роль сложна, потому что там человеческая душа, а докопаться до нее и вывернуть наизнанку, чтобы ее прочувствовал зритель, — это самое сложное. И не всегда удается. Но я могу сказать, что я характерный артист. Это самое для меня ценное. Меня всегда устраивали мои роли. На 80-90% я был ими доволен.

На склоне лет была мечта — сыграть Ричарда III, а еще недавно мы говорили про Короля Лира. Но увы, ни то, ни другое не произошло. Мы только приступили к Ричарду III, а Наум Юрьевич ушел из жизни (тяжело вздыхает). А тут мы с Дмитрием Писаревым, молодым режиссером, хотели начать, но не сложилось.

Когда выходят 25 артистов, а в профессии только 5 — это проблема. Потому что актер — это штучная профессия.

Заметна ли разница в школе новых актеров и «ветеранов» сцены?

Безусловно. У нас есть талантливая молодежь, это заметно по тем спектаклям, которые они играют. Но в принципе есть какая-то остановка в развитии актерской способности. Они, конечно, хороши пластически, внешне симпатичны, но что касается проникания во внутрь образа — этому их плохо обучили. Раньше были режиссеры-воспитатели, сейчас нет. Когда выходят 25 артистов, а в профессии только 5 — это проблема. Потому что актер — это штучная профессия. Сразу видно невооруженным глазом — они плохо обучены. Но и в нашем театре есть хорошие молодые актеры из ЧГИКа.

Кто из коллег для Вас образец для подражания?

Это Фаина Георгиевна Раневская — блистательная актриса, которая могла играть все. Она потрясающая. Это для меня не кумир, это эталон.


Актер — сложная профессия. Как семья отнеслась к Вашему выбору?

Мама была безумно горда мной и моим выбором. Но я до сих пор корю себя, что не позвал ее на свой дипломный спектакль.

А дети и внуки — пошли по вашим стопам или выбрали другую стезю?

Дочка сейчас работает в Архангельске в театре кукол актрисой. А вот внуки у меня потрясающие парни-врачи.

У вас очень много энергии. Расскажите, что помогает оставаться в такой отличной форме?

Я занимаюсь спортом около 30 лет. Лет 8 бегал, а сейчас в спортивный клуб хожу. Это мне помогает. Восстанавливаюсь только благодаря спорту.

Говорят, что нужно разделять свою жизнь и театр. У Вас это получилось?

Безусловно. Я лично придерживаюсь этого. В жизни это очень мешает. Я знаю много артистов, которые и в жизни актеры. Но сцена и жизнь — разные вещи. Я в жизни совершенно другой человек. И не хочу мешать ее с театром. Это внутреннее ощущение. Я никогда не путал, у меня было четкое разделение.

Автор: Ульяна Ремезова