Мы встретились с Назифе Османовой на благотворительном вечере «Добрые сердца», куда она была приглашена в качестве VIP-модели, и расспросили, как с ней все это случилось.
— Назифе, дефилировать — ваша профессия?
— Нет, это мое хобби. Моя душа. Я счастлива, когда я на подиуме. Но это не профессия. У меня небольшая сеть салонов красоты.
— Вы приехали к нам из Узбекистана?
— Да, из Самарканда. Но по происхождению я не узбечка, а крымская татарка. Мои предки из Евпатории.
— Сколько вам было лет?
— Мне было уже за сорок. В начале 2000-х у нас в Узбекистане было очень тяжело с работой. Заводы разваливались, я зарабатывала тем, что продавала картошку в Казахстане. Бывало, и на барахолке торговала вещами. Дети дома, смотрят голодными глазами, их надо кормить. Решила выучиться на бухгалтера. Выучилась, вела четыре коммерческие фирмы, но зарабатывала гроши. Семье с тремя детьми (а мой младший сын родился в 2000 году) было не прожить, я еле-еле растягивала на месяц. Подруга позвала меня в Челябинск на лето, так я попала в ваш город впервые.
— Вы работали здесь бухгалтером?
— Нет. Работала... официанткой. Мне было все равно кем! И этот заработок перекрывал мою зарплату бухгалтера в четырех фирмах в Самарканде.
— Вам пришлось оставить семью?
— Временно да. Я приезжала каждое лето в Челябинск, три года подряд. Через три года уговорила мужа, и мы переехали на Урал.
— Что вы тогда знали о Челябинске? Каким он вам показался после древнего красивого Самарканда?
— Знаете, я исходила из того, что здесь можно заработать деньги. Не думала ни об экологии, ни об архитектурных памятниках, ни о красоте. В 2003 году мы купили полдомика в Коркино, поселились там. Больше ни на что нам не хватало. А потом взяли ипотеку, переехали в Челябинск.
— В зрелом возрасте, с тремя детьми — и все начала с нуля...
— Да. Я все взвесила. И поняла, что здесь можно работать, зарабатывать, жить и радоваться. А там, в Узбекистане, все были такие, как я, — работящие, умные, непьющие, и все искали, как заработать.
— Вы нашли работу бухгалтера?
— Нет, я стала парикмахером.
— А вы умели?
— Нет, что вы. В 2002 году закончила полугодовые курсы. Ну да, совсем новая профессия. Но ничего страшного — я несколько раз в жизни начинала все с нуля. По образованию я техник-технолог, работала на химзаводе. В 1990-е переучилась на бухгалтера, потому что... разложила все профессии и поняла, что бухгалтеры хорошо зарабатывают. Переломила себя, выучилась. В 2000-х бухгалтеров стало уже слишком много. Я опять села, посмотрела, что актуально: вот, парикмахер. Хорошо, решила я. Мои руки меня кормят.
— А вы стригли кого-нибудь?
— Нет, конечно. Но когда надо прокормить семью, я ставлю цель и достигаю ее. Сначала я работала мастером, а со временем открыла свой салон красоты. Сейчас у меня небольшая сеть салонов «Вдохновение».
Из личного архива Назифе Османовой
— Сами уже не практикуете?
— Почему же? Практикую, конечно. Раньше каждый день стояла за креслом. Сейчас беру только давних клиентов, которые ни к кому больше не пойдут.
— А что с модельным бизнесом? Как вас вообще занесло в модели?
— У меня был небольшой опыт в молодости. Мне было лет тридцать, и однажды увидела объявление в газете: требуется модель в наш самаркандский театр. Я попробовала и поняла, что это моя мечта. По вечерам после заводской смены бежала в театр на работу. Мне безумно нравилось. Я была счастлива. Но наступили 1990-е, и стало не до того.
И вот много лет спустя, в 2019 году, когда мы уже жили в Челябинске, я увидела набор в имидж-клуб «Светлана». Проект назывался «Хочу быть моделью 35+». Я была старательной ученицей. Я обожаю сцену, обожаю людей. Я ведь в детстве хорошо танцевала. И знала, что выйду на сцену, выступлю — и обязательно будут бурные аплодисменты. Так что... я нашла любимое дело своей жизни.
— Расскажите, что за конкурс проходил в Дубае?
— Меня пригласила участвовать моделью plus size Ксения Усолкина из Ростова-на-Дону. Я прошла обучение в ее модельной школе, как и еще в нескольких школах, в том числе в Москве и в Нью-Йорке.
— Это первый опыт участия в конкурсе красоты?
— Первый!
— Это дорого стоит?
— Я бы не сказала. Приемлемо.
— Сколько человек было от России?
— Двое.
— Для какого возраста проводился конкурс?
— Там были и дети от пяти лет, подростки, молодые девушки, дамы 35+ и... потом мы уже. Приехали участники из Филиппин, Аргентины, Индии, Казахстана, Армении, Уганды, Ирана, Ирака, Румынии, Канады... Возрастное ограничение на этом конкурсе — 59 лет.
— Как же вас взяли в 62?
— Дело в том, что, когда Ксения отправила на конкурс мою фотографию, члены жюри сказали: «Как 61? Ей 45, не больше. Берем!» И началась трехмесячная подготовка: выучить 30-секундное приветствие на английском, сшить белый костюм, кроме того, национальный костюм крымских татар, который мы восстанавливали по эскизам. Я контролировала каждый шаг, и швея отдала мне готовый костюм за несколько часов до отлета!
— Купальник тоже надо было надевать?
— Нет, только шорты с маечкой. Мне удалось договориться и заменить открытый топ маечкой. Был еще флешмоб, когда все должны быть в коротких облегающих платьицах. Но для меня сшили специальную юбочку.
— Назифе, а была участница, про которую вы точно понимали: вот моя главная конкурентка?
— Для меня все были конкурентками. Абсолютно все, я искренне так считала. Поэтому, когда началась церемония награждения и я услышала свое имя в финале, я не поверила своим ушам. Даже приблизительно мы не понимали, у кого сколько баллов и какие шансы. Я хотела заплакать, но понимала, что у меня потечет тушь. И сдержалась. Я победила в своей возрастной категории.
— Приз вам дали? Или только корону?
— Мне подарили фотосъемку в Таиланде. Но нужно было лететь в эти выходные, 13—14 ноября, а у меня показ в Москве на Estet fashion-week. Это ежегодное мероприятие, и я не могла подвести дизайнеров, которые шили специально на меня. Я и так счастлива — я побывала на таком престижном конкурсе, взяла две короны.
— Что сказал вам супруг, когда узнал о вашей победе?
— Он очень гордится мной и поддерживает. Буквально позавчера я проснулась звездой. Мне столько незнакомых людей написали слова поздравления. И хейтеры, конечно, тоже, но... что делать, я отношусь к этому философски.
— Есть о чем мечтать после такой вершины?
— Это не вершина. Я думаю, мы всю жизнь идем к какой-то своей высоте. Точнее, достигаем одной цели и появляется следующая. Во всяком случае, у меня так. Иначе мне неинтересно.
