Как живет ожидающий сноса квартал часового завода в Челябинске

В конце марта администрация Челябинска утвердила проект застройки квартала в районе улиц  Блюхера, Тарасова, Омской. Как ранее рассказывало ИА «Первое областное», решение о сносе признанных аварийными двухэтажных домов 1950-х годов постройки приняли после публичных слушаний. Корреспондент «Первого областного» отправился в старый квартал, чтобы узнать, как его жильцы встретили новость о будущем переселении.

Прежде всего, сверяемся с картой. Определенные под снос дома расположены по улицам Тарасова, 44; Блюхера, 11; Блюхера, 9 и 9а; Омская, 69; Омская, 67. В 40—50-х годах прошлого столетия квартал застраивался Челябинским часовым заводом, и селились тут в основном семьи заводчан. 

Здания, которые в соответствии с решением мэрии будут снесены, стоят не подряд, между ними есть такие же старые двухэтажки, сносить которые пока не планируют, так как официально они еще не признаны аварийными.

Первое, что бросается в глаза, когда заходишь во двор — поразительный контраст. Вот ветхое здание, облезлые стены которого отделали шифером — он прикрывает старый фасад. Под окнами припаркована превратившаяся в сугроб «семерка». В десяти метрах — высокая новостройка и рядом на парковке — свежие образцы японского и немецкого автопрома. На первых этажах — салоны, частные медицинские клиники.

Среди прочих ждущих сноса выделяется дом на Блюхера, 11. Очень уж необычно по нынешним меркам выглядит, например, вход в подъезд. Такие «парадные» с двух сторон.

А как вам такие балконы? Смелое и нестандартное решение.

Вот забавная, вероятно, очень старая табличка на Омской, 69. За свалку мусора обещают штраф 30 рублей. Но мусора, стоит сказать, рядом нет.

Однако любуются потрескавшейся красотой только прохожие. Местных жителей «благородная обшарпанность» скорее удручает.

Живут здесь в основном пенсионеры. Вывести кого-либо из них на откровенный разговор очень непросто. Задавленные тяжелым бытом люди сторонятся незнакомца, представившегося корреспондентом, и отказываются называть себя. На настойчивые расспросы отвечают скупо: да, хотелось бы съехать отсюда как можно скорее.

Во дворах пусто. Выбраться на улицу в такую погоду, не рискнув своим здоровьем, решаются немногие: перед каждым крыльцом каша из снега и грязи, на которой легко поскользнуться, с козырьков свисают сосульки.

Спрашиваю, как обстоят дела с коммуникациями, всегда ли горит свет, есть ли тепло. С этим вопросом обхожу несколько квартир. Звонки тут — редкость, на одну из дверей с мягкой обивкой приколочена доска и рядом надпись, предписывающая «стучать громче».  

Дверь медленно открывается. На пороге — высокий, худощавый пожилой мужчина в старой, выцветшей клетчатой рубашке. «Не знаю я ничего такого», — мужчина явно не расположен к откровенности и на мои вопросы о переселении отвечать не хочет. 

Во дворе дома на Тарасова, 44 наконец удается завязать разговор с пожилой женщиной, явно местной жительницей.

В этом доме моя собеседница живет уже больше 35 лет. За новостями следит, о будущем сносе знает, но относится к обещаниям властей без особого энтузиазма. Говорит, боится, что переселения ждать придется несколько лет.

О житейских проблемах пенсионерка рассказывает неохотно. Платит за коммунальные услуги шесть тысяч рублей в месяц. При пенсии в 12 тысяч рублей. За эти деньги получает услуги не того качества, которого хотелось бы.

«Очень плохо идет горячая вода: то есть, то нет ее. Трубы все гнилые, из-за чего нам не разрешают ставить счетчики. Отопление у нас появляется во время морозов. В прошлом году под конец ноября только дали. Из года в год это повторяется. С электричеством тоже так себе, пробки вышибает. Электрика вызывали, он говорит, что у нашего дома постоянно так: то тут, то там замыкает. Пылесос и микроволновка, например, нельзя чтобы одновременно были подключены. Мы уже в определенных комнатах вообще не пользуемся розетками», — делится пенсионерка.

Год назад в квартире женщины на первом этаже обрушился потолок. Хозяева обращались к властям, но, утверждает она, помощи не получили. Пришлось решать проблему своими силами. Тогда, тихо говорит пенсионерка, у нее еще была жива мама, поэтому денег с двух пенсий удалось насобирать. А как теперь будет делать ремонт, если снова что-то выйдет из строя, — понятия не имеет.

На втором этаже потолок тоже рушился, сейчас крыша там протекает. А впереди — весенняя оттепель.

«За 35 лет, которые я здесь живу, нам не делали капитальный ремонт. Только косметический: побелили и покрасили стены. А когда у нас трубу прорвало и кипяток шпарил в подъезде, не об этом думаешь. Бараки, которые были рядом, посносили, хотя мы были первые на очереди, а мы вот все ждем. Всем нам уже все надоело», — рассказывает жительница.

Жилье здесь дешевое; несмотря на состояние квартир в предназначенных к сносу домах, спрос на него есть. Практически на каждом подъезде висят объявления с предложениями купить жилплощадь. Можно предположить, что скупаемое за бесценок жилье покупатели рассчитывают обменять на квадратные метры в новых домах, которые будут построены на месте снесенных.

Работы по сносу квартала начались еще пару лет назад. К примеру, если судить по картам, на этом месте, на улице Омской, 67, должен быть один из старых домиков, но за забором только обломки от него и строительная техника.

В обновленном квартале ООО «Производственно-коммерческая фирма „Символ“», которое выступило инициатором изменения планировки, обещает построить четыре двенадцатиэтажки, десятиэтажный, восьми- и семиэтажный дома. Рядом будет детский сад на 50 мест и обустроенные детские игровые площадки. Еще предусмотрено строительство спортивного центра площадью 160 кв. метров. Он появится на месте автосервиса. Не забудут и про парковки.