Археолог Иван Семьян: «Где Южный Урал и где древняя колесница? Ха-ха-ха»

«Мировая премьера», «событие мирового масштаба», «историческая сенсация» — примерно такими заголовками сопровождалась премьера документального фильма «Аркаим. Колесница времени». Мы решили встретиться с одним из главных героев этих событий — историком и археологом Иваном Семьяном и задать ему пять или семь наивных вопросов о древнейшей на планете колеснице, найденной в Челябинской области, и о том, что это значит для нас, ныне живущих.

Иван Семьян рассказывает историю Аркаима с любого места и для любой аудитории. Он главный специалист по военной истории эпохи бронзы

Иван Семьян — это такой веселый молодой парень с бородой, который без остановки рассказывает про древние цивилизации, военное дело бронзового века, синташтинскую культуру, про устройство общества несколько тысяч лет тому назад — буквально первому встречному, который задаст вопрос.

Например, вы встречаете Ивана случайно на каком-то мероприятии и так мимоходом: 

«Иван, а правда, что у нас на Урале сделали первую в истории колесницу? Еще раньше древнегреческой? Это же бред, быть не может!»

Иван улыбается вам в ответ, словно вы первоклассник у него на лекции (а детям он регулярно рассказывает про доисторические времена). Улыбается и ласково так говорит: 

«Ну да, конечно! Это же было известно еще тридцать лет назад. Вот смотрите. Когда нашли Аркаим...» — и дальше можно слушать захватывающий мистический эпос час, два и так далее.

Иван Семьян — ученик Геннадия Здановича, которого студенты между собой называли ГБ (Геннадий Борисович, а не то, что вы подумали), великого ученого, который в 1987 году открыл миру Аркаим и перевернул представление об истории цивилизации.

Оказалось, что древние греки — не самые древние: городище-крепость на Южном Урале старше Трои.

Кадр из фильма «Аркаим. Колесница времени» (телеканал «Моя планета»), в котором историю древнего городища реконструируют в формате 3D.

За тридцать с лишним лет слово «Аркаим» выучили не только историки всего мира, но и туристы, и простые обыватели из Челябинской области. Выучили и привыкли, что ага, тут где-то на юге, рядом с Казахстаном, археологи раскопали старинное поселение. Летом туда можно приехать и посмотреть, но вообще-то ничего не понятно: пыль, степь и степь. 

Люди ходят в сарафанах кругами, что-то поют, молятся на солнце, какое-то шаманство... История невнятная, для особо посвященных — примерно такое представление устоялось в массовом сознании.

— Чем ты занимаешься, Иван?
— Ну-у-у, понимаете... Я строю колесницу.

Иван Семьян и Владислав Журавлев учились на втором курсе исторического факультета ЧелГУ, когда под руководством ГБ Здановича сделали первую модель колесницы бронзового века — макет в масштабе один к четырем. Деревянный. Это была первая материализация сооружения, которое археологи представляли себе только по случайным фрагментам и отпечаткам.

Однокурсники Иван Семьян и Влад Журавлев основали «Археос» — сообщество археологов-экспериментаторов, мастеров древних технологий и представителей движения исторической реконструкции

Задача была сложная и захватывающая: по чертежам сконструировать некую штуку, которую никогда в глаза никто не видел. Причем сделать это исключительно из кожи, дерева и лосиных рогов — то есть из материалов, доступных гражданам Аркаима, жившим четыре тысячи лет назад. Оцените, кстати, красивую симметрию: юноши из XXI века пытаются соорудить технику, придуманную в XXI веке до нашей эры.

Ребята разбирались с чертежами, находили столяров, плотников, камнерезов, кожевников и сами пилили, строгали, вязали узлы из сыромятной кожи...

— Интересно, — спрашиваю Ивана, — как мужики-столяры на ваши заказы реагировали?

— Удивлялись, конечно. Колесница какая-то... У меня вообще когда спрашивают: «Чем ты занимаешься?», я пару секунд думаю, как ответить, и говорю: «Ну-у-у. Мы тут с ребятами делаем колесницу бронзового века...» Люди такие: «А. Понятно».

Четырнадцать лет назад, в 2008 году, Иван Семьян и Влад Журавлев сделали первую модель колесницы — она побывала на множестве исторических выставок, в том числе в Каннах, в Ницце, и сейчас находится в музее Аркаима. Миру продемонстрировали, какие боевые колесницы строили на Южном Урале четыре тысячи лет назад (мир, признаться, не ожидал такого), а Иван понял, чем хочет заниматься всю жизнь — экспериментальной археологией.

Экспериментальная археология — это не игры реконструкторов, как полагают многие, а научная дисциплина, задача которой — проверить на практике, что, как и почему именно так было устроено в древнем мире.

— Многие гипотезы, которые построены археологами на фрагментарных остатках тысячелетней давности, невозможно разрешить без экспериментальной проверки. Поэтому нужно реконструировать явления и процессы прошлого, — объясняет Иван Семьян, ныне руководитель Лаборатории экспериментальной археологии Научно-образовательного центра евразийских исследований ЮУрГУ.

Покататься, как нормальные древние люди

В 2015 году, когда документалисты канала «Культура» приехали в Челябинскую область снимать фильм про синташтинскую культуру («Предки наших предков», серия «Аркаим, Страна городов», легко найдете в YouTube), Иван и Влад начали делать первый полноразмерный макет повозки, в которую намеревались запрячь лошадей и... покататься! Проехать, как нормальные древние люди.

Тогда, для съемок, челябинские археологи-реконструкторы, специалисты по эпохе бронзы, плавили медь из малахита, ковали из меди наконечники для луков... В режиме локальных экспериментов ребята уже все это проделывали: конструировали копья, топоры, луки — все это было очень интересно с научной точки зрения и важно для документального проекта, но вот сделать настоящую колесницу и проехать на ней — эта идея была новой и безумной.

Но именно безумные идеи двигают мир, это не новость.

Кадры испытаний синташтинской колесницы в 2021 году 

Они сконструировали тогда первую массогабаритную повозку. Она оказалась неимоверно тяжелой, килограммов сто. Во многом потому, что ребята использовали металл — считали, что так надежнее и крепче. Да и вообще не представляли, как всю эту конструкцию без металла держать: железными были оси, обода у колес... Не все детали, прямо скажем, были аутентичными. Но в повозку удалось запрячь лошадей, втроем взгромоздиться и покататься.

Здесь нужно остановиться и особо подчеркнуть, что в фильме телеканала «Культура» (очень атмосферном, красивом и внятном) кадры с колесницей, которая свободно несется по степи, занимают примерно семь-десять секунд (два раза). Никому тогда не было особого дела до подлинности реквизита.

— Но опыт был шикарный — мы впервые покатались! И впервые разбились. На кочке повозка подпрыгнула, споткнулась — и конструкция не выдержала. Она сама по себе была тяжелой, плюс три взрослых мужика. Повозка перевернулась, мы выкатились. С тех пор у нас появилась мечта — воссоздать колесничный комплекс, каким он был на самом деле, максимально аутентичный, — рассказывают одновременно Иван Семьян и Влад Журавлев, которые к тому моменту уже создали сообщество археологов-экспериментаторов «Археос», где, собственно, и металл учились плавить в первых литейных печах, и луки бронзового века гнуть.

Лук с усилением из рогов сайгака и лося

Дабы не утомлять вас реконструкторскими подробностями, коих наберется на несколько полновесных научных статей, а только чтобы проиллюстрировать дотошность и серьезность этих товарищей, я поясню, что этих луков бронзового века они сделали двенадцать, из которых сломались примерно все.

— Казалось бы, что тут сложного: согнул палочку, натянул веревочку — вот тебе и лук. Но все оказалось намного сложнее. У нас были только чертежи, описания ученых Андрея Епимахова и Дмитрия Здановича, но нам всем было очень интересно, как этот лук вообще стрелял. И мы решили повторить и посмотреть. Никто до нас не пробовал его изготовить. Мы единственные в России работали с луками бронзового века, — рассказывает Иван.

В Лаборатории экспериментальной археологии очень много таких артефактов

Он рассказывает, как сказку, что там были сложные роговые детали — усиления из рога лося. Где взяли лося? Это не проблема, купили на «Авито». Взяли чертежи Епимахова и Здановича. Было четыре версии лука, три из них оказались провальными. Гнули, натягивали, проверяли, ломали. Сделали наконец такой, который не сломался. Выяснили попутно, что натяжение тетивы у него — 38 килограммов.

— Это круто с научной точки зрения? — я все же уточняю, не мальчишеские ли это забавы в гараже.

— Конечно. Мы же выходим на исторические выводы: о трудозатратах, о ремесленной специализации, продуманности конструкции, об инвестициях в оружие, о развитии военного дела — и таким образом делаем выводы о сложности общества, — спокойно отвечает Семьян.

Урок археологии

Иван вел урок по истории древних времен для ребят в челябинском реабилитационном центре «Кия». Он в принципе обожает рассказывать, чем занимались люди четыре тысячи лет тому назад, и делает это так просто и увлекательно, что ты сам становишься ребенком и слушаешь, открыв рот: серьезно? первые придумали литейные печи? а вот эти шипы — они, значит, впивались лошади в щеку? а как эти древние люди скакали в колесницах и одновременно стреляли из лука и управляли повозкой?

Модель синташтинской колесницы, построенной исследователями со товарищи в 2021 году

Ивану эти вопросы — как конфеты к чаю, он прирожденный рассказчик. Поэтому он и для детей проводит уроки.

И вот однажды, пока он рассказывал ребятам о луках, колесницах и древнем городе Аркаиме, в центр «Кия» приехала учредитель Фонда 2020 Ирина Текслер. Это был благотворительный проект фонда для детей с тяжелыми заболеваниями.

— Случайно так совпало? Вы не готовились к встрече?

— Нет-нет. Я вел урок, нас представили друг другу. Мы разговорились.

— Представляю, Иван, как вы можете разговориться.

— Конечно (все за столом хохочут в голос). Я сразу все хочу рассказать, немедленно. Про бронзовый век, про наши реконструкции, какая тут цивилизация была!.. Ей было очень интересно.

— Но слово «колесница» вы успели сказать?

— Успел.

— Это каждое второе слово, которое Иван говорит, — добавляет инженер, член команды Марат Садыков.

— Могу сказать, что Ирина Николаевна очень изменила мое отношение к органам власти. Потому что мы разговариваем — и она вдруг говорит то, что я думаю сам: символ, наследие, ресурс. Это региональная идентичность, надо встраивать в сферу образования... То есть те слова и мысли, которые обычно я сам всем говорю. Я думаю: ого! Ничего себе!

Встреча с губернатором

Через некоторое время Иван Семьян в красивом пиджаке и с папочкой распечаток явился на встречу с губернатором Челябинской области Алексеем Текслером.

— Я рассказал, как нашли Аркаим, про Здановича, как защитили раскопки от затопления, про Синташту, про наши реконструкции... Губернатор интересуется историей, любит античную культуру, вообще подкован очень здорово. Ему поэтому было очень интересно: он не знал, что наши колесницы — древнейшие. Древнее древнегреческих.

— Этого почти никто не знал, Иван, если не считать вашего научного сообщества.

— Да, его это поразило. Он расспрашивал, как это выяснили. Я как мог подробно рассказывал. Алексей Леонидович заинтересовался, увлекся, сказал: «Отлично, ребята, будем думать, как вам помочь».

— Сколько длилась ваша встреча?

— Больше часа. Меня поразило, когда он открыл какой-то шкаф, достал карту области и сказал: «Покажи, где тут поселения, где могильник. Ага, понял». Он вникнул в детали. И меня удивило, что он сказал не как обычно все нам говорят: «Отлично, ребята, работайте, мы вам перезвоним» — так бывало много раз. А он к финалу разговора был так увлечен идеей, что ему было жаль, что надо заканчивать встречу и заниматься другими важными делами.

Один из съемочных дней, колесницу испытывают Иван Семьян и Алексей Текслер

Боевая колесница за один миллион рублей

Иван Семьян и его коллега, историк Игорь Чечушков, доктор антропологии Питтсбургского университета, решили подать заявку на самый престижный научный грант — в Российский фонд фундаментальных исследований. В 2020 году написали заявку на эксперимент по созданию синташтинской колесницы. И выиграли миллион рублей. Это было невероятно, учитывая, сколько раз они отправляли подобные заявки куда только не.

— Надо понимать, что если в Европе экспериментальная археология — это суперпопулярное направление, там дают очень много грантов в этой области, то в России — совсем другая история. Но мы выиграли! — поясняет Иван.

Никто не знал, как строить повозку совсем без железа. Там нет ни металлических деталей, ни гвоздей, ни шурупов — только костный клей, дерево, кости, сухожилия, сыромятная кожа. И все.

Инженеру-технологу Марату Садыкову друзья-археологи поставили задачу: сделать производственные чертежи

На этом этапе к группе научных сотрудников присоединился Марат Садыков, который с ребятами давно дружил, но он ни разу не археолог — он инженер-технолог, закончил ЮУрГУ. Ему дали рисунки ученых-археологов и сказали: «Нужны чертежи для производства этой колесницы».

— Я никогда с деревом не работал. Вопросов было больше, чем ответов. От меня требовались чертежи колесницы, которую никто никогда не делал. Мало того, надо было разработать технологию изготовления деталей, с точными размерами. Были известны только общие размеры колесницы, — рассказывает Марат.

Археолог Николай Виноградов из Челябинского педагогического университета, который всю жизнь исследует синташтинскую культуру, достал из архивов и отдал молодым экспериментаторам свой оригинальный полевой чертеж колесницы, когда-то сделанный им на миллиметровке (с точностью до сантиметра). Этот рисунок никогда нигде не публиковался в полном варианте. На основании нарисованного карандашом чертежа археолога Николая Виноградова инженер Марат Садыков начал строить производственный чертеж. Который потом пришлось редактировать не один десяток раз.

— В том и сложность — никто в мире раньше не строил такую органическую колесницу. Она полностью деревянная, из дуба и сосны. Как согнуть дуб? Как он себя поведет, когда высохнет? Вот мы вставляем готовую деталь в конструкцию, а она трещит и ломается — и так было много, много раз. Или перила, на которые возничий опирается, — какой вес они выдерживают? Или псалии с шипами — часть древней упряжи, к которой современные лошади не привыкли, их нужно постепенно обучать и самим учиться ездить с такой системой управления. Непонятно, на какой скорости... — здесь все участники эксперимента говорят наперебой.

...И я воткнулся головой в землю