Роман Грибанов — челябинский журналист и писатель, автор нескольких книг о челябинском рок-н-ролле. 24 сентября 2021 года прошла презентация его новой книги «Пятая власть».

Автор рассказал Первому областному информагентству о том, что успех группы на федеральном уровне не так важен и почему получился не просто песенник, а антология челябинской рок-н-ролльной поэзии.

— Какая это по счету твоя книга об истории челябинского рок-н-ролла?

— Третья. Сначала была книга «Челябинск. Рок». Затем 900-страничный двухтомник «Рок Челябинска», он вышел тиражом всего 200 экземпляров. Люди ее до сих пор спрашивают, поэтому я жалею, что не выпустил 250.

— Но 250 тоже не много.

— Да, но там книга на 900 страниц. «Пятая власть» уже поменьше и в мягкой обложке. Деньги на печать выделили спонсоры Василий Курбацких и Михаил Смирнов. Я выступил в роли компилятора и автора идеи.

— Когда начиналась работа над книгой, ты попросил меня написать небольшое мнение. Это поставило в тупик. Как писать о рок-н-ролльной традиции Челябинска, если…

— Если ее нет?

— Можно и так сказать.

— А вот когда вчитываешься в книгу, все становится понятнее. Я считаю, что тексты тех, кто представлен в антологии, — Юрия Богатенкова, Андрея Гримберга, Сергея Лукашина и других —  они все достойны, чтобы не только слушать, но и читать как стихи.

— Ну я вот читал, наткнулся на Александра Самойлова, он же больше поэт.

— Да, тут есть и профессиональные поэты: Самойлов, Рубинский. Но песни Рубинского, например, исполнял Антон Лапин из The Wheels, песни Самойлова —  группа «Другая жизнь», так что к рок-сцене они тоже имеют отношение.

— Но это ведь не в полной мере песенник, здесь есть много отступлений.

— Я хотел, чтобы книга получилась гармоничной. И те люди, которые описывают свои мысли по поводу эпохи и песен, тоже достойны быть здесь: Сергей Блиновских, Марина Волкова, Янис Грантс. Это журналисты и литературоведы, которые дополнили сборник стихов.


— Расскажи о том, как начиналась работа над книгой.

— Пять лет назад, когда задумывал книгу об истории челябинского рок-н-ролла, я подумал, что хорошо бы проиллюстрировать все текстами. Но книга росла и росла, и к тем музыкантам, которых я описывал, еще добавились фарцовщики, например, которые торговали виниловыми пластинками со своими историями. Я описал 1960, 1970, 1980-е годы… В итоге книжка выросла до девятисот страниц, и тексты песен туда уже не вошли. Я эту идею оставил. А когда лег недавно в больницу, у меня появилась масса свободного времени, и я решил, что, пожалуй, напишу еще одну книгу.

Поэтому добавил тексты Валерия Ярушина, Ростислава Геппа, Александра Морева, нашел тексты Сергея Ярушина, отца актера Стаса Ярушина. Кстати, в «Универе» даже звучит песня «Я и ты», которую сочинил и исполнял в ДК «Станкомаш» ВИА «Импульс» в начале 1970-х.

Я подумал, что это должна быть антология, и взял тексты современных авторов: Виктора Гурьянова из группы Ghost Radio, Константина Манаева из группы «10 кг от Луны», тексты шестнадцатилетней Даши Пашниной, Евгения Михеля из бывшей группы The Wheels (сейчас из московско-сочинской группы Rocky Talky). В результате получилось 37 поэтов.

— А для чего эта книга написана? Какая цель?

— Я профессиональный журналист, и мне ли не знать, насколько скоротечно время. Конечно, все эти песни есть в интернете, в телефонах, на YouTube. Мы думаем, что это все вечно, а уберут интернет, отключат YouTube — и все начнем искать аналоговые носители: книги, диски…  

— Большинство из этих музыкантов не получили широкой известности за пределами Челябинска. Нет ощущения, что ты зафиксировал ушедшую эпоху, которая могла стать славной традицией рок-н-ролла, но увы?

— Ну и ладно. Это же не «антология российской музыкальной поэзии». Я собирал конкретно поэтов челябинского рок-н-ролла разных поколений. Здесь есть Валерий Паршуков, который сочинил для ансамбля «Ариэль» первый хит «Принцесса», ему сейчас уже глубоко за 70. Есть Даша Пашнина, которой нет и 16. Это классическая антология. Я представляю здесь пожилых и молодых музыкантов и совершенно не заморачиваюсь, пробились они или нет.

Например, песни Юрия Богатенкова звучат в исполнении группы «Чайф» и занимают первые места на «Нашем радио». Для меня, как для исследователя творчества Богатенкова, ничего не значит, что при этом сам по себе он никуда не пробился. Я ничуть не меньше ценю творчество Андрея Гримберга или других музыкантов, которые к «Нашему радио» отношения вообще не имеют. Мне на успех или неудачу этих авторов на федеральном музыкальном рынке абсолютно фиолетово.

Но иногда случались события и правда интересные, о которых нельзя не сказать. Вот Александр Морев, текстовик джаз-роковой группы «Сплав», которая творила в начале 1980-х. Я считаю, что с ним произошла настоящая творческая трагедия. Потому что группа в 1982 году написала 20-минутную рок-ораторию «Диалог о равнодушии» про современный капитализм, которая как нельзя актуально звучит в наше время. Она прозвучала во дворце молодежи «Монолит», и управление культуры Челябинска сразу же запретило песню. «Сплав» перестал ее исполнять. Уже тогда была заметно, что они слишком ярко все описали. 

Группа очень хотела пробиться в филармонию, и они это делали уже с абсолютно другими хитами. Слава богу, «Диалог о равнодушии» остался записанным, и мне приятно, что я смог расшифровать его с кассеты. Правда, я однажды обратился к Мореву за помощью, и он сказал: «Ты дурак, что ли? У меня все хранится». А мне вот нужно было именно расшифровать!

— Почему?

— Да потому что так честнее. Я тогда лежал в больнице, свободного времени очень много было. Мне врачи советовали гнать дурные мысли, а расшифровка поглощает тебя полностью. Я ездил потом к автору музыки, мы вместе прослушивали, а потом проверяли у Морева, в итоге выдали канонический текст. И песня, которая была сочинена в 1982 году, увидела свет в 2021 году в этой книжке. Может, лет через 20 ее издадут на каком-то носителе, если они останутся еще.

— Это же, по сути, ее вторая жизнь?

— Да, можно и так сказать. Тем более что я еще и выложил ее на ютуб-канал, на странице в книге есть QR-коды, можно послушать.

— Здесь к текстам прилагаются еще и QR-коды с выходом на ютуб-канал?

— Да, мы с дизайнером Алексеем Бутриным отчетливо понимали, что делаем сборник песен, похожих на стихи. И чтобы люди не только читали, но и слушали, создали ютуб-канал. Вот понравилось мне произведение Ольги Вашуриной, я навел камеру телефона на QR-код на странице и послушал песню.

— Ютуб-канал насколько наполнен? Ведь стихов в книге очень много.

— На каждого из 37 поэтов есть 37 песен на канале. Если ты прослушал и тебе понравилось, то уже в интернете можешь найти и другие песни.

— В книгу и правда попали самые разные авторы, но некоторые запрещали даже упоминать себя.

— Да, например, Игорь Чуличков, из группы «Молодые ученые», была такая в 1980-е. Он уехал в США и сейчас не хочет никак ассоциировать себя с челябинским рок-н-роллом. Но я считаю, что песня «Весна», написанная «Молодыми учеными», хороша в тексте и в музыке, поэтому тексты опубликованы вопреки запрету.

— Насколько тогда этот сборник полный?

— Полнота — это вкусовщина чистой воды. Я хоть и называю себя просто компилятором, но я все-таки автор этого сборника. Эти 37 поэтов здесь есть, потому что я этого захотел. Туда не вошел, например, Евгений Рыжов из группы «Лейла», хотя мог бы. Не вошли тексты группы Вадима Красюка «Братья Енотовы». Не вошли тексты Павла Боцмана и группы «Плакcы», потому что я хотел добавить самые хорошие и качественные, по моему мнению, тексты, а не тексты всех, кто в то время писал. 

— К вопросу о качестве текстов. Классический рок-н-ролл не всегда сопровождается качественной поэзией. На мой взгляд с точки зрения стиля, в книге не все — рок-н-ролл. Что-то даже на грани с бардовской песней. Не смущает такая размытость традиций?

— Это же тоже вкусовщина. Сергей Кротов и Юрий Богатенков, например, которые играли под акустическую гитару, кажутся кому-то больше бардовской песней.

В конце концов — это песенник, сборник песен, которые похожи на стихи. И не зря здесь, например, Олег Лабастов представлен с двух сторон: как поэт и лидер группы «Пятая власть» и, с другой стороны, как дипломированный филолог. Он в книге сказал, что слушает Сергея Кротова бесконечно, ему очень нравятся его стихи как песни, но когда прочитал их в виде текста, он не то чтобы разочаровался, но осознал, что их все-таки нужно слушать.

— А почему обложка книги такая?

— Обложка с историей. У моего старшего брата был катушечный магнитофон «Весна». Он когда крышку откидывал, на ней был персонаж Родни Мэтьюза c бритвами в руках с альбома Nazareth — No Mean City. Это для меня хорошая ассоциация с рок-н-ролльной поэзией, поэтому персонаж здесь. На задней обложке в облаках витает текст Александра Самойлова «Этот город полон психов». Так что мы Арсения Тарковского сюда приплели и Родни Мэтьюза вспомнили, площадь Революции вписали. Чтобы видно было — Челябинск, Рок-н-ролл, Поэзия.

— И в книге тоже много иллюстраций.

— Да. Я очень хотел, чтобы книга была максимально книгой, хоть это и сборник. Современные люди воспринимают больше визуально. Поэтому я обратился к художникам: Елене Блиновских, Светлане Боур и Марии Хариной. У них была сложная задача — они рисовали ассоциации вглухую: не слушали песни, а только читали тексты. Читают, например, тексты Руслана Ануфриева «Северо-восток» и рисуют дерущихся собак и панельные многоэтажки.

Я в итоге очень горжусь проделанной работой. Света Боур — прекрасный график, Елена Блиновских — авангардист, Маша Харина — просто классный художник. У каждой свой стиль, и это очень круто. Книжка вышла всеобъемлющая и гармоничная. Тут литературоведы и художники, те, кто хотят казаться поэтами, и те, кто таковыми являются.

Большим признанием моей работы было то, что Василий Курбацких, размышляя, даст ли он деньги на печать книги, оценил тексты высоко, очень высоко, когда начал читать тексты, не слыша музыки. А он при этом издавал в издательстве «Аркаим» многих поэтов и в поэзии разбирается. Я тогда понял, что у меня все получится.

— Ждать ли переизданий?

— Может быть. Я хочу в новом издании уйти от цифры 37 хотя бы к 40. Хотелось бы дополнить книгу авторами, которые сами говорили: «А чего меня в книгу не взяли?»

— А такие были?

— Да, и не один. Поэтому во втором издании будет как минимум на двух-трех поэтов больше.