На сцене Камерного театра 2 февраля премьера — режиссер Олег Хапов ставит необычный эксперимент в стиле рэп. Спектакль «Достоевский. Игра в...» собран на стихах челябинского поэта Яниса Грантса. Тот взял строчки «Преступления и наказания» и превратил многостраничный роман в поэму, уличную песню и рэп на разрыв души.

За два дня до премьеры спектакль прогоняют на сцене. Примеряются к софитам, сматывают рулоны черного полиэтилена, нежно трогают контрабас. В постановке заняты трое актеров — Дмитрий Блинков играет роль Раскольникова, а Марина Гез и Марина Вознесенская — все остальные, включая Порфирия Петровича.

«В прошлом году на фестивале „Камерата“ я делал инсценировку „Вглядываясь в бездну“ по Достоевскому. А потом предложил поэту Янису Грантсу сделать что-то новое, поэтическое на этом материале. Работать с Янисом — подарок судьбы, он человек слышащий, поэт с большой буквы. Он соединил свой текст с текстом Достоевского, какие-то строчки — дословные», — рассказывает режиссер Олег Хапов.

Поэтический текст где-то звучит глухим речитативом, где-то — народной песней под шарманку. Благодаря свету, актерской игре и музыке спектакль превращается в инфернальный морок Раскольникова, петербургский чад, в котором герой корчится и распадается на звуки.

Музыкальную канву спектакля составила Валентина Спирева. Режиссер назвал результат даже не сопровождением, а саунд-дизайном. И действительно, звуковые композиции не просто служат подложкой под тексты. Они существуют сами по себе, обволакивают настроением, играют на нервах. Ну и прекрасно оттеняют речитатив. 

«Рэп — это рожденная внутри подсознания форма подачи материала. Для меня это любопытный способ вывернуть внутренний монолог, который есть в романе у Раскольникова, в форму поэтическую, современную. Музыка очень важна. Раскольников в спектакле убивает не старуху, нет такого действия. Он убивает контрабас, метафору самой жизни. А в финале он... А впрочем, давайте без спойлеров», — усмехается Олег Хапов.

Премьера спектакля «Достоевский. Игра в...» состоится 2 февраля на сцене Камерного театра. Остался один-единственный билет.