История семилетней Киры Ионуш, которую делят в суде отец и брат, подходит к самому драматическому моменту. Приставы собираются изъять ребенка у родного брата, с которым девочка живет с рождения. Ее должны будут передать на воспитание биологическому отцу, которого Кира почти не знает. Соответствующее решение 8 июня принял Орджоникидзевский районный суд Магнитогорска.

«Я считаю, что решение суда говорит о формальном отношении к делу. Суд пошел по самому простому пути — отдал ребенку биологическому отцу, который имеет приоритетное право на воспитание девочки. Хотя во главу угла должны ставиться интересы ребенка: с кем комфортнее будет проживать девочке, где она будет развиваться более полноценно», — говорит юрист Юлия Тросиненко, которая защищает в суде интересы брата — Ярослава Ионуша.

«ТЯНУЛИ ПОЛГОДА И ПРЕДЛОЖИЛИ СТРАННУЮ СХЕМУ»

Мама девочки Татьяна Ионуш умерла в декабре 2019 года. Спустя несколько дней 20-летний сын Ярослав (он от первого брака. — Прим. ред.) обратился в опеку, чтобы оформить права на сестру. Но ответ не пришел ни через десять дней, ни через месяц. Девочка продолжала жить с братом, и ее судьба государство не волновала. Зато сам Ярослав торопил органы с оформлением документов. Наконец к лету парня вызвали в соцзащиту на разговор.

По словам Ярослава, ему предложили странную схему: девочка будет числиться в детском доме, но сможет жить с братом и получать пособия от государства. Возможно, это был единственный способ решить проблему, не привлекая отца. Однако парень уперся: все документы на Киру должны быть чистыми, без подвоха. Тогда чиновники разыскали биологического отца. Как оказалось, именно он имеет приоритетное право опеки над Кирой.

Отец Киры Евгений Ионуш никогда не отличался привязанностью к своей дочке. Ярослав говорит: девочка родилась недоношенной, когда Евгений якобы толкнул ее маму в живот. Через полгода отец опять поднял руку на Таню и дочку. Тогда женщина выгнала его из дома.

Но дорогу к супруге Евгений не забывал. Время от времени приходил, чтобы выпить, наливал своей бывшей.

«Женя спаивал маму. Она стала болеть и в какой-то момент слегла. В этот трудный период вся забота о Кире лежала на моих плечах и плечах крестного. Опека искала Женю, но он пропал. А когда мама ушла из жизни, он еще раз сказал нам на кладбище, что воспитывать дочь не намерен. Тогда я заменил ей и маму, и папу», — рассказывает Ярослав.

Ярослав был уверен, что отчим откажется от ребенка. Но не тут-то было. После беседы с органами опеки Евгений вдруг заявил: «Хочу воспитывать дочку сам». И первым делом оформил на себя пособие девочки по потере кормильца. По подсчетам брата, Евгений уже получил около 140 тысяч рублей. Но на Киру, которая продолжает жить с братом, ничего не потратил.

«Как-то на Новый год он принес Кире старую куклу: у нее было тело от одной игрушки, голова от другой. А еще сладкий подарок с надписью „Даше“. Как мы поняли, его выдали в соцзащите. Только не Кире, а дочке женщины, с которой Евгений живет сейчас», — говорит невеста Ярослава Мария.

Юрист Юлия Тросиненко назвала поведение биологического отца показушным.

«Евгений Ионуш не занимался воспитанием дочери. В ходе расследования дела он не смог пояснить, какие книги читает ребенок, что она любит, какие подарки он ей дарил. Вспомнил всего лишь про два подарка, которые приносил во время процесса. Папа создавал видимость, будто хочет воспитывать Киру. Но судебная экспертиза подтвердила, что контакта с дочкой у него нет. И я не вижу в отце никаких положительных изменений. Он и сейчас заботится о своих интересах», — говорит Тросиненко.

Ярослав и его юрист полагают, что отцу удобно держать девочку при себе. Тогда он будет получать пособия на ребенка, а ему самому не придется платить алименты на Киру. Возможно, будут поблажки по алиментам на старшего сына от первого брака. Тому парнишке Евгений уже должен около 1,5 млн рублей. Первая супруга Ирина также пыталась лишить его родительских прав. Пока шел суд, отец дарил парнишке подарки и выплачивал по одной, по пять тысяч рублей. А когда суд закончился в пользу Евгения, мужчина снова забыл о мальчишке.

«И меня, и сына уже трясет от этого человека. Он довел парня до нервного истощения: много что обещал и не выполнил. Мы хотим, чтобы Евгений исчез из нашей жизни и отказался от своих родительских прав», — говорит первая жена Евгения Ирина Косенко.

Кира тоже устала от внимания взрослых. С детской наивностью девочка замечает: «хочу жить с братом, ну почему они такие глупые и не поймут».

«Киру таскают по экспертизам. К ней домой приходят незнакомые женщины из опеки, задают много вопросов, тычут камерами телефонов в лицо. А год назад в отделении по делам несовершеннолетних шестилетку заставили подписать протокол: мол, с моих слов всё записано верно», — возмущен крестный девочки Владимир Никитенко.

Ирина и Ярослав проиграли суды против биологического отца. Однако оба намерены бороться дальше.

«Если нужно, мы дойдем до Европейского суда, потому что судьба ребенка важнее амбиций папы. Человек, который к сорока годам не имеет образования, стабильной работы и своего жилья, не сможет дать ничего положительного своему ребенку. Тем более что он никогда ее не воспитывал», — замечает юрист Юлия Тросиненко.

Интересно, что суд и сам признает: идеальным родителем Евгений не был.

«8 июня 2021 года суд удовлетворил требования Евгения Ионуша о возвращении несовершеннолетнего ребенка. При этом Евгений Ионуш предупрежден о необходимости изменить свое отношение к воспитанию и материальному содержанию несовершеннолетней», — пояснила нашему журналисту консультант Орджоникидзевского районного суда Магнитогорска Ирина Акмайкина.

Получается, девочку вовлекают в какой-то сомнительный эксперимент. Ее насильно забирают от брата, чтобы проверить — справится ли отец. При этом Кира почти не знает этого человека. Сейчас у Киры есть любящая семья. Невеста брата готова принять девочку как родную дочку. Однако взрослые рушат привычный уклад ее жизни, распоряжаются Кирой как слепым котенком.

В неофициальной беседе органы опеки признали, что Кира живет в достойных условиях. Но по закону отдать ее можно только отцу. То же самое заявляют в прокуратуре.

«Так как отец не ограничен в родительских правах и не лишен родительских прав, на сегодняшний день он является единственным законным представителем девочки. Брат согласно Семейному кодексу РФ имеет право общаться и принимать участие в жизни ребенка. Если между отцом и братом не будет достигнута согласованность, брат может в порядке гражданского производства обратиться в суд. Ему определят часы общения. Даже могут выделить время с ночевкой ребенка и определить время для совместных поездок», — пояснила помощник прокурора Орджоникидзевского района Магнитогорска Елена Коротицкая.

На днях судебные приставы возбудили исполнительное производство о передаче Киры органам опеки. Девочку вот-вот могут забрать в реабилитационный центр. А когда из суда поступят свежие документы — передать Киру биологическому отцу.

«Обычно приставы дают пять дней на добровольное исполнение решения суда. Если брат не отдаст девочку сам, его оштрафуют. Следующим этапом будет принудительная передача ребенка. Подобные дела сложные, деликатные. Чтобы не было ни душевных, ни физических травм, к изъятию детей подключают психологов, медиков и педагогов», — рассказал наш источник в управлении ФССП по Челябинской области.

Только станет ли девочке легче от такой обработки, когда двери закроются и она останется в отцовской квартире?

В конце июня в Магнитогорск на встречу с Кирой, отцом и братом приедет уполномоченный по правам ребенка в Челябинской области Евгения Майорова. Она надеется, что удастся найти компромисс.

«Я считаю, что отцу девочки и Ярославу несмотря на взаимную неприязнь нужно выйти в поле переговоров. Прежде всего нужно создать условия, чтобы девочка посещала школу и медицинские организации. Сегодня она не может этого делать без разрешения законного представителя, то есть отца. Вмешиваться в решение суда мы не можем. Но я разговаривала с органами социальной защиты — забирать ребенка принудительно они не планируют», — заявила Евгения Майорова.

По нашим данным, опека и суд уже пытались усадить мужчин за стол переговоров. Пока безрезультатно. Видимо, нужен более авторитетный и наделенный властью переговорщик. Или более сильный юрист.

«Негатива на Женю много: проблемы с психикой, уголовное прошлое, жизнь по двум паспортам, пьянки, отсутствие постоянной работы... Но в протоколах суда отражено не всё. Мы просим откликнуться более опытных в таких делах юристов, адвокатов», — замечает крестный ребенка Владимир.

Семью Ионуш уже не раз приглашали на федеральные телеканалы. Ярослав надеялся, что ток-шоу привлечет к судьбе Киры экспертов самого высокого класса. Но отец отказался приезжать на эфир. Разговаривать с нами Евгений также не стал — бросил трубку. Мы нашли магнитогорского журналиста, которая вербовала Евгения для поездки на телешоу в Москву.

«Мы два дня караулили его у подъезда, разговаривали через дверь. Наконец отец согласился поехать, но его остановила жена. Она такая бой-баба. Верховодит в семье, конечно, она. Семейство с двумя детьми (речь идет о детях новой жены Евгения. — Прим. ред.) живет в хрущевке, у трамвайного депо. Этот район считается неблагополучным. Тут много наркоманов и маргиналов. Любой родитель был бы рад перевезти отсюда детей. Мы предлагали им большой гонорар за московскую съемку, но они отказались. Создалось впечатление, что они что-то скрывают», — рассказала наша коллега.

ИА «Первое областное» продолжает следить за судьбой маленькой Киры.