Наколка на левой руке ниже локтя и море самых страшных воспоминаний, от которых кровь в жилах стынет, — все, что осталось из детства у ветерана Петра Исаченкова. Будучи мальчиком, он стал узником нескольких фашистских концлагерей. Журналист Первого областного информагентства пообщалась с Петром Николаевичем.

Сегодня, 11 апреля, отмечается Международный день освобождения узников фашистских концлагерей. По архивным данным, на оккупированной территории СССР фашистами было уничтожено более 70 тысяч деревень и сел, в результате чего без крова остались около 25 миллионов человек.

Петр Исаченков родился в деревне Курино Витебской области Беларуси. Там он жил с мамой и девятилетней сестрой. Отца забрали на фронт. В 1941 году Петя должен был пойти в первый класс, но помешала война. Немцы очень быстро заняли Беларусь.


«Через короткое время мы увидели, как горел Витебск. Наши солдаты отступали, а немцы шли по населенным пунктам, убивали и грабили людей», — начинает свой рассказ Петр Николаевич.

Фашисты заходили в дома, забирали скот и вообще все, что хотели. Возражать им простые люди не могли, тем более что в деревнях в то время остались одни старики, женщины и дети.

«Мы узнали о разгроме немцев под Москвой. По всей Беларуси тогда организовывали партизанские отряды, в которых воевали наши деревенские ребята. После разгрома столицы одна из этих частей прошла по тылам и через нашу деревню пошла к Витебску. Немцы успели подтянуть туда свои силы, и нашим пришлось отступить», — рассказывает Петр Исаченков.

Деревню начали бомбить: немецкие самолеты стреляли по каждому человеку. Весной 41-го фашисты направили карательную экспедицию для уничтожения партизан, но когда они пришли, начали убивать и мирное население.

«Мы с мамой, сестрой и несколькими соседями успели убежать из деревни, а когда вернулись, то ее больше не существовало, все сожгли», — вспоминает Петр Николаевич.

Те, кто вернулся в село, постепенно обживались, строили землянки. Партизаны сообщили местным, что существует фронт, у них появилась надежда, что солдаты доберутся и наконец их освободят. Но вместо них снова приходили каратели.

Разбудил крик

«В 1943 году партизаны нас предупредили, что немцы снова идут. Мама взяла нас с сестрой, мы переправились через Западную Двину, в деревню Рыбаки. Там мы переночевали, разбудил крики „Выходи!“. Всех, кто был в деревне, погнали вдоль реки. Загнали в какой-то сарай. Там мы переночевали, а наутро нас отправили в Витебск. Шли пешком целый день. Там был организован концлагерь», — рассказывает Петр Николаевич.

«Шталаг 313», или «Пятый полк», — первый концлагерь, в который попал маленький Петя с мамой и сестрой. Он представлял собой огороженную территорию с бараками, где жили пленные. Рядом находилась железная дорога, которую часто бомбили.

«Одна из бомб летела на концлагерь, она выла. Мама обняла нас с сестрой и прижала к земле, думали, что это последние мгновения жизни. Но каким-то образом она пролетела мимо», — рассказывает ветеран.


«Самый страшный концлагерь Освенцим»

Спустя время пленных начали собирать и переправлять на станцию. Их посадили в вагоны для перевоза скота и повезли на чужбину.

«Людей было настолько много, что мы могли только стоять или лежать. Ехали так несколько дней. Тогда мы еще не знали, куда попадем», — говорит Петр Исаченков.

Их привезли в один из самых больших концлагерей Аушвиц-Биркенау (Освенцим), который располагался в Польше. Ночевать им приказали прямо на земле перед воротами.

«Утром мы двинулись к воротам, на них было написано по-немецки „Работа делает свободным“. Справа стояли столики, там записывали фамилии, а после на левой руке накалывали номера. Было больно, пошла кровь. Младенцам наколки ставили на ножку», — вспоминает Петр Исаченков.

Так в возрасте девяти лет Петя стал заключенным номер 149798 в лагере смерти Освенцим.


Затем людям приказали раздеться догола, чтобы пройти через так называемый санитарный пункт. Женщинам обстригали волосы, потом можно было помыться.

«Мне дали красноармейскую гимнастерку, брюки, которые мама кое-как подвязала. Ей дали полосатое платье, сестренке тоже какое-то платье и погнали в барак», — говорит Петр Исаченков.


В бараках стояли трехэтажные нары, Петя с мамой и сестрой залезли на самый верх.

«Мама укрыла нас, мы прижались к ней и уснули мертвым сном».

Кормили в лагере плохо: с утра — кружка мутной жидкости и кусочек хлеба, в обед — черпачок мутной жидкости.


В Освенциме находились крематории. Они состояли из двух частей: в первом люди раздевались и переходили в другую комнату, которая герметично закрывалась. Затем в люки запускался яд «Циклон В», от которого люди погибали в течение 20 минут. После немцы обыскивали трупы, смотрели в основном в рот, если в нем были золотые зубы — выдергивали.

«Там проводились разные опыты. Вкалывали в сердце какое-то лекарство и смотрели, как человек будет вести себя, брали кровь», — вспоминает Петр Николаевич.

«В тот день я видел маму в последний раз»

В один из дней людей выгнали из бараков, приказали детям взяться за руки и построиться в колонну по двое.

«Матери не давали детей отнимать, плакали, кричали, стонали. А охрана уводила нас все дальше и дальше, в тот день я видел маму в последний раз, заплаканную. Ее и других женщин оставили там для проведения опытов. Она погибла в 44-м», — рассказывает Петр Исаченков.

Детей же отправили дальше — в лагерь для поляков. Там было чище, в комнаты помещалось по 50 человек, которые спали на матрасах. Петя с сестрой пробыли там недолго, следующей точкой стал детский концлагерь Константиново.


«Когда нас туда привезли, мы встретили ребят, с которыми жили в деревне. Их увезли еще в 1942 году. В этом лагере из нас хотели сделать гитлерюгендов (молодежная организация военизированного типа в нацистской Германии. — Прим. ред.). В этом лагере было лучше, воздух был свежее, но отношение было тоже строгое», — вспоминает Петр Николаевич.

В 1945 году ночью на улице раздался взрыв, посыпались стекла. Это был советский самолет, сбросивший бомбу на лагерь. Немцы стали отступать, а пленные ждали, что будет дальше.

«Спустя два-три дня мы вышли из лагеря, а там действительно стояли наши танки с красными звездами, а вокруг лежали убитые немцы. Потом оказалось, что эти танки были изготовлены в Челябинске», — рассказывает Петр Исаченков.

Детей сначала переправили в Москву, почти все из них остались сиротами. Петю и его сестру направили в детский дом. Он окончил школу, отслужил в армии, получил образование и стал преподавателем.

Затем переехал на Южный Урал, создал семью. Он проработал преподавателем на производстве 35 лет. Уйдя на пенсию, бывший узник стал выступать перед школьниками, учащимися колледжей и студентами университетов, ведет большую работу по сохранению памяти о погибших в годы Великой Отечественной войны, в том числе погибших в нацистских лагерях смерти.