Зимой 2020 года Челябинск и всю Россию всколыхнул не только коронавирус, но и история львенка, родившегося в подпольном питомнике в Дагестане, разлученного с мамой еще котенком, почти до смерти замученного фотографом-живодером из Краснодарского края и после пляжного сезона брошенного с перебитыми задними лапами умирать в собственных испражнениях. Таким увидел малыша челябинский ветврач Карен Даллакян, узнавший о нем благодаря неравнодушным гражданам и примчавшийся в Дагестан.

В свои девять месяцев львенок, которого нарекли Симбой, весил вдвое меньше положенного — в Челябинске ему провели операцию, в ходе которой доктор извлек каловые камни весом по два килограмма, из желудка удалили куски полиэтилена — скорее всего, ему кидали мясо прямо в упаковке. Карен Вачаганович признается, что шансы на выживание Симбы в тот момент были 50 на 50. Но надежда превратилась в уверенность, когда в апреле 2021 года львенок поднялся и сделал первые шаги...

Когда Симба окреп и подрос, стало ясно, что южноуральский климат ему не подходит, и тогда начался поиск его будущего места жительства. Выбор пал на реабилитационный центр Kilimanjaro Animal C. R. E. W. для диких животных в Танзании. 

Вместе с Симбой туда решили отправить еще одну подопечную Карена Даллакяна — леопарда Еву, спасенную из шапито. При поддержке благотворительного фонда Русской медной компании в центре для русских кошек были построены комфортабельные вольеры со всеми удобствами: домиками, чтобы прятаться от жары, и бассейном... 

В октябре 2021 года — не без приключений, но все-таки — Симба и Ева в сопровождении «папы Карена» добрались до своего нового дома. Но и он оказался не навсегда.

У основателей центра реабилитации отобрали лицензию, работу самого центра приостановили. А что же с постояльцами? На время судов власти Танзании приняли решение — перевезли животных во временные вольеры в городе Табора, в 600 км от Килиманджаро.

«Да, вольеры не такие роскошные, как в центре, — по 1—2 гектара, но по российским меркам вполне стандартные — 100 „квадратов“, есть домики — прятаться от солнца, для Евы установлено дерево, чтобы она могла размяться, побегать, полазить. Там песок — упаси боже, никакой травы! — во избежание размножения насекомых. Кормят кошек в домике — Симба съедает до 15 килограммов мяса в день. А после еды сразу моют начисто — с этим строго. Если этого не сделать, то остатки пищи могут привлечь муравьев-убийц», — рассказывает Карен Даллакян.

Он говорит, что киперы, которые ухаживают за животными в Таборе, вот уже третий год ежедневно присылают видеоотчеты и по Симбе, и по Еве. Воспоминания о трудном детстве у обоих, кажется, окончательно ушли в прошлое.

«Наш мальчик возмужал, стал взрослым, мощным львом. Нашел свою любовь — львицу Фиону. Дело в том, что наш Симба — очень тактильный, привык, что его гладят, трогают, ласкают, сюсюкаются с ним. А в Африке тактильный контакт дикого зверя с человеком строго запрещен. Поэтому зоологи приняли решение поселить по соседству с Симбой львицу. Из трех сестер Фиона оказалась самой адекватной. И сейчас у них очень нежные отношения: мы видим, как она за ним ухаживает, как хорошо они общаются», — рассказал Карен Даллакян.

По его словам, жить в одном вольере постоянно Симбе и Фионе пока нельзя — по танзанийским законам выросшим в неволе животным размножаться не разрешается.

«Ждем, когда мы сможем перевезти наших кошек обратно в реабилитационный центр — там будет возможность провести операцию по стерилизации, и тогда наша парочка сможет постоянно быть вместе», — говорит доктор Даллакян.

Но когда это произойдет, пока вопрос.